На колхозной картошке

Вот и сентябрь. Идут школьные занятия, а на улице еще тепло, и так памятны летние каникулы. А тут сиди за партой…

И наконец-то радостное сообщение: идем убирать колхозную картошку. Ура! Каникулы продолжаются! А работа нам, ребятишкам, привычна. Дома у всех огороды по 20-30 соток, скотина, мы все умеем делать.

Наутро, радостные и возбужденные, с ведрами и обедом двигаемся в поле, оно недалеко. Там уже гудят трактора с картофелекопалками, с тележками, готовы длинные, чуть ли не до горизонта, вспаханные ряды. Оставляем сумки с едой, лишнюю одежду в лесополосе. Классы расставляют по 3-4 человека на ряд, пятиклашек — поближе к трактору с тележкой, чтобы ближе им было носить ведра с картошкой, несколько мальчишек посильнее отправляют на погрузку. И пошла работа! Трактор медленно, вровень с детьми, двигается по полю. А мы стараемся быстро собирать, чтобы не отстать от трактора. Конечно, успеваем и шутками переброситься, и картошкой покидаться в свою симпатию. Мальчишки носят наполненные ведра девчонок, которые им нравится. И лишь малышня отстает. То они мышку увидят и за ней погонятся, то интересную картошку найдут и кричат: «Смотрите, на зайчика похожа!», «А у меня — на человечка!». И сидят, рассматривают. А трактор идет, никого не ждет. И ведра носить им приходится дальше. И слышатся уже недовольные голоса: «Ага, у нас на полосе выросло больше картошки! Пусть нам старшие помогают!». Пропасть им никто, конечно, не дает. Помогают и учителя, и те, кто первый закончил ряд.

Приближается долгожданный обед. По полю тянет дымком. Это повара от каждого класса готовят картошку. Полное ведро картофеля переворачивают, обкладывают сушняком и разжигают костер. Картошка такого приготовления всегда чистая, рассыпчатая. Одно удовольствие. Когда наберется достаточно углей, туда также закидывают картошку. Это уже другое блюдо. Нужно только вовремя выкатить картошечку, иначе вся сгорит. Перекидываешь с ладони на ладонь, разламываешь ее, дуешь старательно. Посыпаешь солью – и в рот. Это ни с чем не сравнимая еда! Мордашки, руки в саже, в золе, зато радости сколько, смеха… Даже сейчас — почувствуешь дымок костра и вспомнишь печеную картошку, работу в поле, турпоходы.

Вот и призыв: «Обедать!».

Несемся наперегонки за сумками с едой, собираемся в кружок возле своего костерка, и пошел пир! Пирожки, яйца, молоко. Кто это едал в поле, никогда не забудет. После обеда пьем холодную воду из бочки. Кое-кто и брызгаться начнет, смех, визг! Поступает запрет от старших: «Не баловаться!».

Перерыв продолжается. Кто лежит, вглядывается в высокое небо с плывущими облаками, по которому с криком летят перелетные птицы, кто в догонялки играет, а кто бродит по лесополосе, любуясь золотыми кленами и березками.

Конечно, не всегда все было так мило и поэтично. Приходилось трудно, особенно, когда подуют холодные ветра, задождит, урожай убирать надо. И вся надежда у колхоза на школу.

Иногда по месяцу работали в поле, убирая свеклу, картофель. Тут уж мы мечтали вернуться в школу.

Но тяжелая работа закаляла нас, мы становились самостоятельными, настойчивыми, дружными. Нам потом легко было во взрослой жизни. Мамы не вели нас за ручку в техникум, в институт. В общежитии мы не терялись, сами готовили еду, стирали, трудились в стройотрядах, зарабатывали деньги. Это было стойкое поколение.

Сейчас детям не разрешается мыть доску в классе, мыть полы. С позволения родителей они могут работать на пришкольном участке. Почти нет тимуровского движения, ребятишки не собирают металлолом, макулатуру, не ходят пешком с рюкзаками в походы. Дома тоже для многих нет работы, потому что нет огородов, нет скотины. Насколько может быть готовым к жизни «тепличное» поколение?

Наталья Егупова.